Василий Тропинин «Автопортрет».
Жизнь каждого художника — почти готовый роман, сюжет которого опреде­ляется историей развития и формирования его таланта. Зачастую зрители, веря в адекватность личности художника и его произведений, домысливали биографию ло законам его искусства. Этому мифо­творчеству подвергалась и жизнь В. А. Тро­пинина, одного из выдающихся русских портретистов первой половины XIX века. Свидетельства современников рисуют его человеком добрым, отзывчивым и чувст­вительным, ведущим размеренную патри­архальную жизнь, целиком посвященную искусству. С этим образом точно согласу­ется ощущение, которое рождают его произведения. Он наделял собственным спокойствием и доброжелательностью лица своих героев. Портреты Тропинина лег­ко узнаются по благодушному выра­жению, свойственному его персонажам.
В Москве Тропинин был самым извест­ным и почитаемым художником. «Когда Брюллову предложили написать в Москве портреты членов Общества сельского хо­зяйства, он отказался, говоря: «У вас в Москве есть свой превосходный худож­ник», — так свидетельствует скульптор Н. Рамазанов, первый биограф Тропинина. Его по праву считают главой московской школы живописи, хотя учеников как таковых у него было очень немного. В 1843 году Тропинин был избран почетным чле­ном Московского художественного об­щества «...за ревностное содействие к пользе и процветанию общества и училища при нем состоящего».

Василий Андреевич Тропинин (1776— 1857) сполна отведал крепостного житья — сорок семь лет из восьмиде­сяти одного года жизни. Он и воспитывался, и сформировался крепостным, да и на живописи его крепостная выучка, то есть отсутствие всякой правильной школы, тоже оставила неизгладимые следы. И все-таки назвать его крепостным художником невозможно. Конечно, это только ощущение, которое трудно объяс­нить и обосновать, но если мы говорим об искусстве, ощущения тоже имеют свою цену... Была у Тропинина особая сво­бода, особое изящество и легкость письма, которой не знали крепостные живописцы, даже самые даровитые из них. И только медленность, с которой созревал талант Тропинина, и роковая робость, которой от­мечены его первые шаги на поприще живописца, напоминают нам о про­клятье, тяготевшем над его жизнью...
Сын крепостного, он начал рисовать будучи учеником новгородской народ­ной школы. «Не имея никаких руко­водств,— рассказывал биограф Тропинина А. Н. Рамазанов, — он доставал у школьных товарищей кое-какие лубоч­ные картинки и с них копировал само­учкой». Позднее, учась в Петербурге ре­меслу кондитера, он бегал тайком к со­седу-художнику — смотрел, как тот ри­совал.

Этот портрет из парижского Лувра — одно из немногих и общепризнанно лучшее живописное произведение мастера, известного главным обра­зом карандашными портретами. Имя его — Франсуа Клуэ; он был чрез­вычайно знаменит и очень ярко от­разил французский XVI век. То бы­ло время распада средневековья, эпоха политических брожений и всяческих смут, когда, по сло­вам Стендаля, «религиозные войны воспламенили души, заглохшие в пору долгого мерзкого фео­дализма». В искусстве французский XVI век — это время открытия итальянского Возрождения с его преклонением перед человеком, свободным и прекрасным. Правда, «более скромное, чем итальянское, французское искусство,— по заме­чанию исследователя,—сочетает живой интерес к отдельной челове­ческой личности с дыханием зарож­дающихся в эту эпоху широких идеалов гражданственности». Родился Франсуа Клуэ в городе Туре между 1505 и 1510 годами, а рисунку учился у своего отца, фламандца по национальности, очень хорошего художника Жана Клуэ, ко­торый к 1529 году добился почет­ного звания придворного живописца и камердинера короля (Франциска I) и перебрался с семьей в Париж. Впрочем, еще в Туре Жан Клуэ воз­главлял тамошнюю школу портрети­стов и первым из них отказался от профильного портрета по фламанд­скому образцу, начав писать лица с поворотом в три четверти, что, конечно, усложняло работу, но и делало портрет более выразитель­ным.

Это был художник пушкинской России, один из лучших русских портретистов первой половины прош­лого столетия. Петр Федорович Соколов (1791 — 1848) был воспитанником Петербург­ской Академии художеств, там в дет­стве и юности он провел девять лет на положении пансионера. Его учите­лем был исторический живописец Шебуев, братья Александр и Карл Брюлловы — ближайшими друзьями (на их сестре, Юлии Павловне, Со­колов вскоре женился). Биография Соколова известна пло­хо. Окончив Академию в 1810 году, он не стал, как предполагалось, историческим художником; его увлек­ло искусство портрета, карандашно­го и главным образом акварельно­го, в котором он быстро и преуспел, добившись легкого и виртуозного письма. Уже к началу 1820-х годов Соколов обладал репутацией блестя­щего портретиста. Как вспоминал его сын, Александр Петрович, тоже порт­ретист-акварелист, «работал (Соко­лов.— В.А.) быстро, и хам... его портреты отличались большой силой и законченностью... краткость времени, затраченного на них, изумляла всех, следивших за его трудами». Быва­ло, Соколов начинал и заканчивал портрет в течение одного сеанса, за несколько утренних часов.