Отношения между родителями и деть­ми в древнерусских семьях регулиро­вались как нормами христианской мо­рали, так и народными традициями.
Воспитание «чад» традиционно было сферой деятельности преимущественно женщин. Именно им подобало «нрав детинный исправливати», «блюсти чад своих». Церковь требовала от женщин воспитания в детях послушания, терпе­ния, уважения к старшим: «младу отрочати пред старым молчати».
Церковные поучения требовали от детей и уважения к матери; «Вечно ма­тери своее не забудь, вспомяни, яко тою родил еси», «не забывай матерня труда, еже о чадах печаль и болезнь. Можеши о ней поболети, яко же она о тебе. Тем же страхом раболепным послужи ей» (из текстов Прологов XIV-XV веков). Пренебрежение и заб­вение памяти родителей: «пакы насмехася отцю и укоряюще старость матер­ию...» (если насмехается над отцом и укоряет мать ее старостью...) резко осуждались: «и возплачется тогда, но никто не услышит его...» Глубоко гуман­но по сути и требование «аще охудеет разумом в старости отец ваш или мать ваша - то не безчествуйте их, не уко­ряйте».

Александр Чашкин — один из лучших иконописцев. Многие иконы его продаются за границу, но он и не думает ни о какой собственной мастерской. В иконописном цеху строгий режим: работа «от звонка до звонка», с восьми до семнадцати, за скромную плату — две-три иконы в месяц. Но не в богатстве и не во внешней свободе для Чашкина счастье и смысл жизни. Родился Александр в семье известного ученого-коневода Ивана Чашкина. До пятнадцати лет жил в Киргизии, на Иссык-Куле, потом семья переехала, и новой родиной стала рязанская земля, есенинские места.Свой жизненный выбор Александр сделал после службы в армии. Он серьёзно занялся живописью, прошел годичные курсы при Суриковском институте. Писал в ту пору пейзажи, портреты. Кроме таланта художника, был у него и незаурядный голос. Пытался найти себя в классическом пении, но на оперного певца «не потянул». Увлеченность пением привела его в церковный хор и стала одной из причин его приобщения к православию. В восемьдесят четвертом году случай привел Александра в Святов-Данилов монастырь. Знакомая пригласила посмотреть на «современного Андрея Рублева», как назвала она отца Зинона. Работал отец Зинон быстро, «только кисточки свистели».

...Обувной магазин. Девочка лет пятнадцати примеряет дорогие лакированные туфли. У нее разбегаются глаза, щеки пылают. Она надела одну пару, другую, третью. В стороне, прижимая к себе потертую про­довольственную сумку, в стоптанных бо­тиночках стоит женщина. Улыбка умиления не сходит с ее губ: «Танюша, это очень хорошо!» Дочь снисходительно смотрит на мать: «Что ты понимаешь, эту модель уже не носят, каблук не тот». И просит подать следующую пару. Ее беспокоит только одно: опередит ли она моду, не отстанет ли от нее? Пусть завтра все ахнут, пусть все девочки поумирают от зависти А мать тем временем перебирает в уме. где еще перезанять денег, в чем себе можно отказать, лишь бы выполнить при­хоть своей единственной ненаглядной до­чери.
- Остановитесь,- хочется сказать ей...