Весеннюю охоту следует разрешить?

Вопрос о разрешении или, наоборот, дальнейшем запрете весенней охоты волнует всех охотников, всех специалистов, в той или иной мере занимающихся охотничьим хозяйством. Запасы дичи сокращаются. Этот печальный факт в одинаковой степени беспокоит как сторонников весенней охоты, так и ее противников. Необходимо провести срочные и решительные меры, направленные на восстановление еще не так давно обильных дичных ресурсов, или хотя бы снижающие интенсивность падения численности дичи. С этим полностью согласны обе стороны. Но дальше начинается расхождение.
Большинство противников весенней охоты хотя и не предлагают запрет в качестве средства от всех бед, но считают его по тем или иным причинам...

Детская игра в дочки-матери избалована взрослым вниманием. Этнографы видят в ней отголоски древних обрядов, связанных с продолжением рода, психологи — отражение врожденного материнского инстинкта, писатели — воплощение материнской любви.
Детская литература поэтизирует эту игру. Маленькие мамы, пеленающие своих кукол, повторяют слова и жесты любящих матерей. В старинной колыбельной песенке XVIII века девочка баюкает куклу, наставляя ее материнскими советами.
В роли любящей матери — дитя, в роли ребенка — кукла. Причем любая. От нее не требуется ангельской красоты и светских нарядов, характерных для фарфоровой куклы. Напротив, игрушечные дочки изображены подчеркнуто скромно: тряпичные куколки, деревянные болванчики, а позднее -резиновые пупсики. Этим авторы говорят: материнская любовь свободна от тщеславия и не нуждается в роскоши. По-домашнему звучат имена кукол-дочек: Катя или Маша — в отличие от фарфоровых Анетт или Марго. Игры в дочки-матери писатели XIX века противопоставляют играм с фарфоровыми куклами. Маленькой девочке подарили куклу, сделанную из грубого картона и выкрашенную масляной краской (А. Коваленская. «Андрюшка», 1885). Другие девочки получили в подарок нарядных фарфоровых кукол. Разницу между этими игрушками писательница подчеркивает сравнением из человеческой жизни.
Нужны драматические события, чтобы фарфоровая кукла могла избавиться от своих барских замашек и стать хорошей «дочкой» своей хозяйки. Такие поучительные истории любили рассказывать авторы книг для девочек во второй половине XIX века. Кукла Нелли, убежавшая от своей маленькой хозяйки, стала свидетельницей подвига птицы, бесстрашно защищавшей птенцов. Прежде Нелли была черствой и высокомерной и «смотрела на все одинаково равнодушно».