Василий Владимирович Пукирев (1832— 1890) вошел в историю русской живописи как художник одной картины. Это воспро­изводящийся здесь всем известный «Нерав­ный брак», написанный им в 1862 году, тридцати лет от роду. С тех пор он работал ещё без малого тридцать лет, написал мно­жество полотен (жанровых, портретных, религиозных), однако ни одно из них не могло даже отдаленно сравниться с его един­ственным шедевром, в который он вложил себя — весь отпущенный ему талант и ду­шевную силу.
В житейской и творческой биографии Пукирева многое неясно. Фактов и докумен­тов сохранилось дасадно мало. Он проис­ходил из крестьян; первоначальное образо­вание получил скорее всего в приходской школе, затем, по словам биографа, поступил в учение к одному неважному живописцу в Могилевскойгубернии, а затем, благодаря счастливой случайности, попал в Москов­ское училище живописи, ваяния и зодчества. Там занимался в портретном классе под руководством профессора С. Зарянко — од­ного из учеников Брюллова. (Запомните это обстоятельство мы еще вернемся к нему.) В 1853 году Пукирев послал не­сколько написанных им портретов из Моск­вы в Петербург, в Академию художеств, и получил за них звание неклассного худож­ника. Как одаренный и обещающий портре­тист в 1860 году стал академиком. Казалось, перед ним открывалась надежная карьера академического портрета...

----------------------------
+ обзор старых книг "Война и дети".
Книг о военном детстве не­мало: документальных и худо­жественных, изданных в воен­ные годы и в наши дни, спе­циально для детей и для взрос­лых. Но разговор пойдет толь­ко о нескольких новых кни­гах, появившихся с 1980 по 1984 год. Вместе взятые, кни­ги эти отражают многообра­зие судеб детей во время вой­ны: их непосредственное учас­тие в суровой битве — в регу­лярной армии, в партизанских отрядах, в подполье, в осаж­денном Ленинграде, жизнь в тылу.
«Повесть о фронтовом дет­стве» Ф. Семяновского вышла в издательстве «Детская лите­ратура» в 1980 году. По мне­нию многочисленных рецен­зентов, повесть эта выделяет­ся умением автора создать яр­кие, запоминающиеся образы, подлинностью главных и вто­ростепенных деталей, живыми характерами героев.

------------------------------------------
+ обзор старых книг "Из записных книжек умного человека"
Лихачев Д. "Заметки и наблюдения": Из запис­ных книжек разных лет. — Л.: «Советский писатель.1989.
Книга Д. Лихачева принад­лежит к редкому сегодня жан­ру свободного разговора о самых разных вещах, направ­ляемого только волей автора. Жанр этот редок потому, что не всем он, так сказать, до­зволен: человек, которому дано право так свободно раз­говаривать о том, что ему интересно, должен быть по­истине незаурядным.
Что ж, Дмитрий Сергеевич Лихачев - именно такой че­ловек. С другой стороны, он ли один такой? Нет, конечно, я бы дорого дал, чтобы про­читать записные книжки, скажем, С. Аверинцева, или недавно ушедшего от нас Н. Эйдельмана - людей не менее талантливых и умных и умеющих прекрасно излагать свои мысли.

----------------------------
+ обзор старых книг "Любить надо уметь"
Г. Демыкина. "Почему меня никто не любит?": Повесть. - М. Детская литература, 1985.
Книга эта называется, казалось бы, странно. «Никто не любит», но разве это так? С первых страниц, с первых строк мы видим обратное. Надю (так зовут героиню повести) не только любят, но даже преследуют своей любовью Хороший парень Миша готов ждать Надю сколько угодно. И другой мальчик - Дима - тоже неравнодушен к Наде, «Кто может её обижать? Тут, скорее, идет обожание. Не «и», а «о», - говорит Нина Петровна, директор ПТУ, где Надя учится, Павлу Павловичу Стаеву, предполагаемому отцу Нади. Павел Павлович случайно оказался в районе, где жила Надя (выбирал, куда бы ему переехать из центра), и, даже не подозревая, что есть у него такая дочь, познакомившись с ней и расспрашивая её о доме, где давали ему квартиру, тоже поддался её обаянию, напористости, жизненной силе.

Василий Тропинин «Автопортрет».
Жизнь каждого художника — почти готовый роман, сюжет которого опреде­ляется историей развития и формирования его таланта. Зачастую зрители, веря в адекватность личности художника и его произведений, домысливали биографию ло законам его искусства. Этому мифо­творчеству подвергалась и жизнь В. А. Тро­пинина, одного из выдающихся русских портретистов первой половины XIX века. Свидетельства современников рисуют его человеком добрым, отзывчивым и чувст­вительным, ведущим размеренную патри­архальную жизнь, целиком посвященную искусству. С этим образом точно согласу­ется ощущение, которое рождают его произведения. Он наделял собственным спокойствием и доброжелательностью лица своих героев. Портреты Тропинина лег­ко узнаются по благодушному выра­жению, свойственному его персонажам.
В Москве Тропинин был самым извест­ным и почитаемым художником. «Когда Брюллову предложили написать в Москве портреты членов Общества сельского хо­зяйства, он отказался, говоря: «У вас в Москве есть свой превосходный худож­ник», — так свидетельствует скульптор Н. Рамазанов, первый биограф Тропинина. Его по праву считают главой московской школы живописи, хотя учеников как таковых у него было очень немного. В 1843 году Тропинин был избран почетным чле­ном Московского художественного об­щества «...за ревностное содействие к пользе и процветанию общества и училища при нем состоящего».

-----------------------------------------
+ обзор старых книг "В уссурийских дебрях".
Ю. С. Аракчеев. "В стране синих махаонов" - М.: Дет­ская литература, 1985.
Одну из своих книг, сде­лавших его имя популярным, писатель Юрий Аракчеев назвал «Джунгли во дворе». Это волнующий рассказ о том, мимо чего мы чаще всего про­водим, даже не подозревая, что рядом, буквально под ногами, кипит еще одна жизнь, жизнь растений и насекомых. Свои джунгли Ю. Аракчеев «от­крыл» в обычном московском дворе и в обычной подмо­сковной деревеньке Подуш­кино.
Но вот перед нами новая книга писателя, теперь уже о путешествии по Приморскому краю, о природе Приморья в тесной её взаимосвязи с человеком. Аракчеев завлекает иитателя не только в глубь Уссурийского края, но и в глубь проблем, с этим краем Ввязанных.

Всегда ли родители придают должное значение отклонениям в развитии ребенка? Увы, далеко не всегда. Нередко взрослые даже умиляются дет­ской неуклюжести, забавля­ются надолго задержавшейся на стадии лепета речью. А спо­койный, не пристающий с вопросами, не донимающий своей активностью малыш воспринимается вооб­ще как отрада родительскому сердцу - хотя такое поведение дошкольника скорее дает весомые основания для тревоги. Лишь наблюдательные родители, осо­бенно если в семье есть старшие дети и можно сравнить, какими были они в этом возрасте, своевременно замечают: этот - не такой, как все. Но идет ли в данном случае речь об индивидуальных особен­ностях развития или об отклонениях, требующих непременного принятия мер? Зачастую не так просто ответить на этот вопрос, поэтому первый совет - обращаться за помощью к специалистам и ...