Он очень любил маленьких детей. Любил как отец, как старший брат, как друг и наставник. Об этом его биографы говорят как-то вскользь. А ведь не случайно вся его творческая деятельность была освещена пламен­ной защитой детских интересов. При­рожденный воспитатель, он сам обла­дал чертами ребенка: прямодушием, чистосердечием, добротой, соединен­ными с твердостью и последователь­ностью настоящего педагога. Наряду с его собственными, внед­ренными в статьи воспоминаниями о детских своих мечтах и фантазиях, о целых библиотеках, прочитанных им на заре жизни, показательны сви­детельства тех, кому посчастливи­лось изумиться и редкостным позна­ниям маленького Виссариона, и его чувству собственного достоинства, и его детским вспышкам ненависти ко всякой неправде. Ребенком он не мог оставаться спокойным, сталкива­ясь с ложью и лицемерием взрослых. Взрослый Белинский не мог ни на минуту примириться с бессовест­ностью и бессердечием, возникавшими в воспитании детей, в сфере детского чтения. Откровенно радуясь всякому талан­тливому явлению на горизонте дет­ской книги, он был непримирим к печатным изданиям, приносившим насущные интересы детей в жертву пошлым мыслям или грубой коммер­ции. Человек доброжелательный, за­душевный, мечтательный, в подобных случаях он впадал в благородную ярость, в неистовство, и даже в рамках дозволенного царской цензурой мы можем видеть проявления его справедливого гнева.