Главная » Выдающиеся Люди » Василий Андреевич Тропинин


Василий Андреевич Тропинин

Выдающиеся Люди

Riddle

16 ноября 2008

Напечатать

Василий Андреевич Тропинин
«Портрет сына, Арсения Тропинина»

Василий Андреевич Тропинин (1776— 1857) сполна отведал крепостного житья — сорок семь лет из восьмиде­сяти одного года жизни. Он и воспитывался, и сформировался крепостным, да и на живописи его крепостная выучка, то есть отсутствие всякой правильной школы, тоже оставила неизгладимые следы. И все-таки назвать его крепостным художником невозможно. Конечно, это только ощущение, которое трудно объяс­нить и обосновать, но если мы говорим об искусстве, ощущения тоже имеют свою цену... Была у Тропинина особая сво­бода, особое изящество и легкость письма, которой не знали крепостные живописцы, даже самые даровитые из них. И только медленность, с которой созревал талант Тропинина, и роковая робость, которой от­мечены его первые шаги на поприще живописца, напоминают нам о про­клятье, тяготевшем над его жизнью...
Сын крепостного, он начал рисовать будучи учеником новгородской народ­ной школы. «Не имея никаких руко­водств,— рассказывал биограф Тропинина А. Н. Рамазанов, — он доставал у школьных товарищей кое-какие лубоч­ные картинки и с них копировал само­учкой». Позднее, учась в Петербурге ре­меслу кондитера, он бегал тайком к со­седу-художнику — смотрел, как тот ри­совал.
В самом конце XVIII века Тропинин недолго проучился в Академии художеств, там его наставником был живописец Щу­кин. Этого, разумеется, было слишком ма­ло, чтобы огромный, но неоформленный талант юноши получил отделку и верное направление. А главное — этого было ма­ло, чтобы поселить у него необходимую художнику уверенность в себе. И се­годня, глядя на картины молодого Тро­пинина, мы как бы становимся свидетеля­ми мучительной драмы сомнений и бес­плодных порывов: Тропинин понимал и чувствовал несравнимо больше, чем был в состоянии выразить, замыслы его были стройными и глубокими, а исполнение, — бледным и несамостоятельным. Образцом для молодого Тропинина служил Грез, и он без устали повторял его основные мотивы, писал томных юношей и жеман­ных девушек.
И все-таки такой очевидной талантли­востью веяло даже от этих слабых картин и столько преданности искусству обнару­живал сам Тропинин, что постепенно слухи о нем начали распространяться в обществе обеих столиц, и все чаще барину Тропинина, графу Моркову, приходилось выслушивать упреки в том, что он держит в неволе такого самородка. Однако далеко не сразу, только в 1823 году Морков ре­шился дать вольную Тропинииу, но сравнительно сносные условия для работы он все-таки создал ему: освободил от наказаний и позволил заниматься исключительно живописью. Тропинин сде­лался домашним портретистом графской семьи; писал он и портреты знакомых графа, среди которых встречались люди замечательные: известно, что во время се­ансов Тропинин подолгу беседовал с пи­сателем и-историком Карамзиным, поэтом Дмитриевым, донским атаманом Плато­вым и даже с одним из высших сановни­ков империи Сперанским. Естественно, эти разговоры давали его живому и пытли­вому уму обильную пищу.
Превращение крепостного самоучки в большого художника наступило внезап­но, вдруг, так, словно оказался преодо­ленным какой-то критический порог и хлынули волны великолепной живописи, которых уже не могли остановить ника­кие неблагоприятные обстоятельства.
Это произошло в середине 1810-х годов. Тропинин был примерно сорокалетним. С автопортрета того времени смотрит на нас массивный человек (он был наделен чрезвычайной физической силой) с круп­ными чертами лица, проницательными глазами, резкой складкой сжатого рта. Значительность личности, осанка, полная бессознательного благородства, и ка­кое-то, тоже едва ли сознательное, выра­жение торжества на некрасивом лице прежде всего останавливают наше внимание на тропининском автопортрете... «Будучи необыкновенно кроткого нрава, — писал о Тропинине тот же Рамазанов, — он вместе с тем обладал сильным характером... Все обидное переносил он с высоким терпени­ем и посреди художественных занятий со­вершенно забывал все окружающее его не­приятное и трудился до упаду; случалось, где он работал, там и засыпал»»
Ему приходилось работать в разных жанрах, но сильнее всего он был в порт­рете, да и любил портрет больше всего. За те двадцать лет, что длился расцвет его мастерства (до середины 1830-х го­дов), Тропинин создал портретную га­лерею своих современников, в значи­тельной мере определяющую теперь наше представление о людях пушкинской Рос­сии. Ему позировал Пушкин, живший после ссылки в Москве. Позировал ху­дожник Брюллов, знакомство с которым он считал эпохой в своей жизни. Позиро­вали танцовщицы и музыканты, дети и светские женщины. Склад души и ума Тропинина обусловил глубоко частный, интимный и непринужденный способ ис­толкования модели. Тропинин избегал идеализации, однако никогда его зоркий глаз не бывал разоблачительным и беспо­щадным. Художник ясно видел людей, но не хотел становиться судьей; присущие ему душевность и теплота всегда созда­вали преобладающее настроение портрета.
«Портрет сына, Арсения Тропинина», хранящийся теперь в Государственной Третьяковской галерее, художник написал на заре своего мастерства, в 1818 году. Он и раньше писал детей, но впервые в портрете сына достиг свободы и абсо­лютной естественности письма. Тропинин написал прелестного мальчика, выражение глаз которого передает удив­ление, и ожидание, и тихий восторг, и отроческую пытливость. Рассеянный зо­лотистый свет господствует на портрете, окружая голову мальчика сияющим орео­лом. Безошибочно найденное равновесие идеальности и достоверности лежит в основе этого замечательного портрета. Гор­дость отца и радость художника, сво­бодно владеющего мастерством, образуют его психологический фон. Уже не сла­щавость, как бывало, а теплая сердечность, не Грез, а, скорее, Рафаэль определяют эмоциональную сторону портрета. Неда­ром исследователи отмечают, что именно тогда Тропинин впервые овладел искус­ством итальянского сфумато — прозрач­ной и неуловимой дымки совершенства, окутывающей фигуры и лица на полот­нах художников Высокого Возрождения...
Тропинин продолжал работать до самого конца жизни, но в старости мастерство его ослабело, преодоленный гениаль­ностью недостаток школы сказался опять. Видимо, понимая, как важно художнику смолоду овладеть законами мастерства, Тропинин в старости не жалел ни време­ни, ни сил, чтобы помочь начинающим художникам. С 1833 года, когда открылся в Москве Художественный класс (ставший позднее прославленным Училищем живописи, ваяния и зодчества), Тропинин принимал самое близкое и совершенно бескорыстное участие в его работе. Вот как вспоминал Тропинина-педагога один из его учеников, Тучнин: «Какой прекрасный человек, отец ми­лосердный к ученикам, портретист ве­ликий, натуралист неподражаемый, авторитет, всеми любимый. Мы приходили к нему, он нас, учеников, принимал как отец принимал детей, приехавших из учеб­ного заведения на вакацию, радушно, ясно мы видели, что он ученика почитал за будущего художника действователя. По­казывал с любовью к ученику свои работы и после приходил в класс и подходил к ученической работе, как знакомый, с теплым словом о живописи его». Васи­лий Андреевич Тропинин часто приходил и говорил на ученическую работу учени­ку: хорошо, хорошо у вас в особенности вот это место, и укажет где, — а потом ласковым голосом скажет: а вот тут по­правьте немножко, вот таким колером, — и показывал на палитре колера — иногда брал у ученика кисточку, велит держать палитру и составляет колер и тронет работу, говоря: вот так продолжайте; в другой раз приду — у вас лучше бу­дет; вот тут это поправьте и вот это поотчетливее, а выходит у вас хорошо», то ска­жет: начните теперь новое, а то пригляде­лось вам, но вышла хорошенькая вещь... Все места Похвалит, все места велит по­править и окончательно скажет лекцию о живописи. Его приятную краткую автори­тетную речь мы любили, а по уходе его... охотно стараемся к его второму приходу получше написать».







После этой статьи часто читают:

  • Домашний музей. Василий Тропинин.
  • Художник Петр Соколов
  • Владимир Маковский
  • Франсуа Клуэ
  • Художник Андрей Рябушкин
  • Василий Пукирев «Неравный брак»
  • Виктор Васнецов


  • Просмотрено: 10980 раз

    Добавил: Елена Сергеевна Тучнина | ICQ: -- (13 января 2009 15:26) | | #1

    Добрый день! Скажите, пожалуйста, из каких источников приводятся воспоминания И.Я.Тучнина о своем учителе Тропинене. Я читала, опубликованные в 1859 году, два письма Тучнина о Карле Ивановиче Рабусе. Иван Яковлевич мой прапрадед и похоже он любил писать воспоминания. Спасибо.

    Добавил: Fors | ICQ: -- (13 января 2009 15:51) | | #2

    Здравствуйте Елена Сергеевна! Автор этой статьи В. Алексеев. Данный материал был опубликован в начале восьмидесятых годов прошлого века на страницах журнала "Семья и школа". Более точной информации, к сожалению, не имеем.

    Добавление комментария

    Имя:*
    E-Mail не обязательно:
    Введите код: *

    Поиск по сайту

    Карта сайта:
    1 ,2 ,3 ,4 ,5 ,6 ,7 ,
    8 ,9 ,10 ,11 ,12 ,13
    Пользователи  Статистика

    Архив новостей

    Март 2020 (3)
    Сентябрь 2019 (9)
    Май 2019 (3)
    Январь 2019 (3)
    Май 2018 (3)
    Апрель 2018 (3)

    Правила

    Наши друзья

    Новости партнеров

    01Категории

    02Популярные статьи


    03Опрос на сайте

    Вам понравились наши статьи? Сделайте комментарий и проголосуйте, пожалуйста. Нам важно ваше мнение.

    Отлично, добавил в закладки
    Хорошо, статьи понравились
    Кое-что интересно, выборочно
    Скучные статьи
    Оставил комментарий
    Читать и писать неумею


    04Календарь

    «    Март 2024    »
    ПнВтСрЧтПтСбВс
     
    1
    2
    3
    4
    5
    6
    7
    8
    9
    10
    11
    12
    13
    14
    15
    16
    17
    18
    19
    20
    21
    22
    23
    24
    25
    26
    27
    28
    29
    30
    31