Строительство нового мира часто сопровождается игрой в разные виды транспорта: в машину, поезд, пароход. Им предшествовали игры, в которых фигурировали кареты, коляски, дилижансы. Как бы ни менялись виды транспорта в детской игре, цель ее одна: отправиться в увлекательное путешествие, покидая привычное окружение. Самодельную повозку можно соорудить из стульев, коробок, кубиков. Маленький Николенька в повести Л.Толстого «Детство» (1852) больше всего любил такую игру:





Дети играют в путешествие, соорудив коляску из стульев (Л. Нелидова. «Девочка Лида», М.: Изд. Т-ва Кушнерева, 1895). Художник изобразил играющих детей в интерьере, плотно заставленном мебелью, ограничив тем самым пространство детского воображения стенами гостиной.

В детской литературе первой половины XX века больше всего внимания уделяется паровозам и машинам. Игрушечные паровозы появились в детской комнате почти одновременно со строительством железных дорог (в 1870-е годы), но детская литература заинтересовалась железными машинами только в начале XX века. Паровоз, как и автомобиль, стал воплощать торжество нового, технического века. Настоящие паровозы и поезда входят в литературу, взрослую и детскую, делаясь предметом изображения. Но если в большой литературе 1920-30-х годов железные машины — образы противоречивые (иногда устрашающие и безумные), то в детских книгах они всегда воплощают торжество разума и прогресса. Деревенский мальчик Филюшка вернулся из города. Потрясенный увиденным, он рассказывает родным, как хорошо жить в городе, а затем с гордостью достает два городских «гостинца» — красный галстук и игрушечный автомобиль. С их появлением в голодной советской деревне жизнь изменится к лучшему, убеждает односельчан идейный мальчик (В. Дмитриева. «Как Филюшка в городе побывал», 1926). Так с помощью игрушечной машинки детская литература пропагандировала новый, социалистический образ жизни.
Но часто для писателя важнее показать не саму игрушку, а то, как дети играют в поезд или машину, сооружая их из чего угодно. Главное — изобразить движение. Ребенок и сам нередко преображается в поезд. Герой стихотворения Саши Черного «Поезд» (1912) звенит и пыхтит, как паровоз, свистит, как машинист, проверяет билеты, как кондуктор:





Это самодельный поезд, составленный из стульев. Везет его паровоз, изображаемый самим ребенком (Саша Черный. «Детский остров», М.;Л.: ГИЗ, 1928, худ. К. Кузнецов). Художник вслед за поэтом стремится передать средствами графики энергию движения.

Рождается ощущение, что детская игра подсказывает поэту динамичный ритм стиха и его графическое воплощение, побуждает его к художественному эксперименту.
В игре и стихе достаточно главного — воспроизведения образа движения, чтобы сам ребенок превратился в поезд, самолет или пароход:



А за Петькой бегал Васька — он «советский пароход». А за Васькой бегал Мишка — он «советский самолет». Навстречу разыгравшимся детям вышла «настоящая корова с настоящими рогами». Но она отступила перед напором «автомобиля», «самолета» и «парохода» — такова сила детского воображения, утверждает поэт. И не только детского — в стремительном ритме стихотворных образов рождается ощущение великой творческой энергии, роднящей поэта и играющего ребенка.
Играть в паровоз может не только мальчик, но и его папа, который становится в игре необыкновенным «средством передвижения». На отцовских плечах ребенок может объехать чуть ли не весь свет. Таким «веселым паровозом» был для своих детей Корней Чуковский (об этой любимой домашней игре вспоминала его дочь Лидия Чуковская в книге «Памяти детства»,1989). Но только в детской литературе конца XX века появился образ «паповоза», поскольку принципиально изменилась дистанция между детьми и родителями, ставшими друзьями:



Разыгравшееся воображение не имеет пространственных границ и легко уносит ребенка за пределы комнаты, страны и земной орбиты. Естественно, что с прогрессом средств передвижения меняются и виды транспорта в детской игре. В детских играх эпохи советского освоения космоса ракеты были самыми любимыми игрушками, а игра в ракету затмила все прочие забавы. Литература предпочитала именно игру, а не игрушку — писателей привлекали не только патриотические чувства детей, но и буйство их фантазии во время строительства ракеты. В детском саду разыгралась следующая сцена:




Малая Октябрьская железная дорога была открыта в Ленинграде в августе 1948 года. Движение поездов на ней осуществляли подростки. В литературе детская железная дорога символизировала наступление светлого будущего, при котором сказка становилась былью (рисунок из журнала "Мурзилка", 1949, № 8, худ. В. Щеглов).

Иначе космическая тема представлена в юмористическом рассказе В. Драгунского «Удивительный день» (1962). В тот день произошло сразу два знаменательных события: дети построили во дворе ракету и состоялся запуск второго советского космонавта. Детская ракета построена из самовара и бочки, а юный космонавт Дениска завершил свой полет, влетев в окно домоуправления. Но детьми руководит возвышенное чувство, и управдом не ругает мальчишку за разбитое окно, а приветствует его «подвиг», который счастливо совпал с запуском в космос Германа Титова.
Игры в космические полеты продолжаются и в новейшей детской литературе, правда, теперь, герои детских рассказов ощущают себя не космонавтами, а инопланетянами, которые не нуждаются в технических средствах передвижения (название рассказа современной писательницы М. Москвиной «Все мы инопланетяне на этой земле», 1992, говорит само за себя).
Транспортные игры в детской литературе характерны для мальчишек (девочкам лишь изредка дозволено быть пассажирами). Писатели следуют в этом одному из старинных воспитательных принципов: игра должна подготовить ребенка к будущей полезной деятельности. Поэтому взрослые авторы не столько отражают реальные детские предпочтения, сколько диктуют свои педагогические программы. Одна из таких программ была связана с идеей воспитания у детей чувства коллективизма в совместной игре. Именно поэтому в детской литературе отсутствует одна из самых любимых в реальности игрушек — железная дорога. Такая игрушка была мечтой каждого мальчишки, и авторы «взрослых» книг о детстве не могли пройти мимо этого факта. Вот как описываются переживания мальчика,увидевшего в магазине игрушечную железную дорогу:



Мечта ребенка о вожделенной дороге «обжигала истерзанную надеждой душу». «Он представил себе, что дорога уже куплена, подарена и разложена на полу в детской во всем своем великолепии. Он будет бережно брать в руки вагончики и внимательно их рассматривать. Потом он пустит поезд — сначала самым тихим ходом, потом быстрее». Но встреча с прекрасной игрушкой так и не состоялась, оставив горький след в душе мальчика на всю жизнь.
Не так в детской литературе. Дети не играют в паровозики, а предпочитают бригадным методом строить свою дорогу. Мальчику подарили прекрасную железную дорогу (страстная мечта героя повести «Петрович»), но ребенок к ней равнодушен; зато вместе с малышами в детском саду созидает собственную:




Игрушечная дорога литературе не нужна — зато с восторгом описывается детская железная дорога с реальными машинистами, стрелочниками и кондукторами. И если в действительности такая организация детского труда решала задачи профориентации, то в литературе 1950-х годов речь шла о задачах идеологического характера:




Замедленный ритм стихотворения плохо согласуется с описанием движущегося поезда, но подобные «мелочи» не занимают поэта сталинской эпохи — намного важнее для него передать торжественный настрой от предстоящей встречи маленького машиниста с «великим отцом».
В играх дети осваивают не только поезда, но и настоящие автомобили, и это подается как явление советской действительности:

Это сказка или быль?
Подают автомобиль!
Это снится или нет,
Что шоферу восемь лет?
Что в цветах для нас терраса?
Нет, не снится и не сказка!
В нашей радостной стране
— Это наше, это — мне!

Е. Трутнева. Железная дорога, 1940


Диспетчер Андрейка отправляет игрушечный поезд на «сталинские стройки». Сам он похож на маленького вождя, которому беспрекословно подчиняются малыши-железнодорожники (70. Яковлев. «Наш Андрейка», М.: Детгиз, 1951, худ. К. Клементьева).

Советская детская литература стремилась стереть грани между игрой и реальным трудом, «сказку сделать былью». Она не делала разницы между детьми и рабочими. Маленький Алеша, вообразив себя самосвалом, возит шлак, грузит кирпич и гравий, нуждается в ремонте (А. Барто. «Жил на свете самосвал», 1959). Вот перечень «игрушек для Андрюшек» из советских детских книг того времени: теплоход, тепловоз, трамвай, троллейбус, самосвал, ракета. Профориентация возобладала над детским стремлением к путешествиям и открытиям.

-------------------
Марина Костюхина "Игрушка в детской литературе"